Жители неба

Птицы в естественной среде обитания

Сырые луговины

На сырых лугах, поросших редкими кустами, иногда бывает слышна очень оригинальная, легко запоминающаяся песня дубровника. Она состоит из постепенно повышающихся мелодичных строф: «хилюхилю-хилихили-тилитили-чьючью». Песня сильно варьирует индивидуально, тем не менее по ней всегда можно узнать вид. Самец дубровника имеет темно-каштановую голову, желтые брюшко и грудь, поперек которой идет темная полоса. Птица сидит на видном месте и без конца высвистывает свой мотив, каждый раз вытягиваясь кверху.

Обширные приречные сырые луговины привлекают многих куликов: турухтанов, бекасов, больших кроншнепов, травников и фи-фи. Бекас токует иногда и днем, однако слушать его лучше на ночной экскурсии. Большой кроншнеп теперь все реже гнездится на лугах, где его беспокоят, и чаще начинает селиться на моховых болотах. Для травника же обширные речные поймы и приозерные луга продолжают оставаться основным местом гнездования. Песня травника придает особый колорит открытому ландшафту, усиливая его монотонную прелесть. Она звучит довольно мелодично и может быть изображена быстро повторяемыми словами «трава-трава-трава-трава-трава». Токует травник, как и большинство куликов, в воздухе. Во время песни он повисает на одном месте и затем снова начинает летать над определенным участком на высоте 15—20 метров. Рассматривая травника в бинокль, можно заметить красные ноги, белую спину и белые «зеркальца» на крыльях. Кулик фи-фи, токуя, летает над лугом обычно очень высоко. Временами он бросается из стороны в сторону и издает короткую песню. По общему характеру звучания она напоминает песню лесного жаворонка и может быть передана слогами «пйри-пири-логи-логи-логи». Сидя на земле, фи-фи качает гузкой, как перевозчик. На полете видно белое надхвостье. Общая окраска — буровато-серая в пестрянку.

Хотя коростель наиболее интенсивно кричит в сумерках и ночью, его голос очень часто можно услышать и днем. Его ни с чем нельзя спутать. Громко и довольно ритмично коростель бессчетное число раз повторяет свое скрипучее «рря-рря-рря-рря...». Иногда птица сдваивает звук, и тогда песня звучит как «рря-рря, рря-рря...». Голос коростеля разносится по окрестным лугам далеко и бывает слышен более чем за километр. Токующая птица может подпустить к себе близко, но увидеть ее нелегко, так как она всегда скрывается в траве. Взлетает она крайне неохотно. На имитацию ее голоса (с помощью магнитофона) подбегает вплотную, и в этом случае коростеля удается разглядеть. Размером он с горлицу, только плоский с боков и на длинных ногах. Бросаются в глаза охристо-рыжие тона оперения.

Если на сыром лугу посчастливится встретить группу токующих турухтанов, то можно получить большое удовольствие. Смотреть на них нельзя без умиления. Они держатся тесной группой, в которой насчитывается около десятка ярко раскрашенных самцов. Скромно одетые самки бродят поодиночке в стороне. Самцы забавно подпрыгивают, взмахивают крыльями, принимают боевые позы, крутятся на одном месте. Затем вдруг, как по команде, замирают в немой сцене. При подлете новых птиц, не обязательно самок, вся компания оживает вновь. Звуков турухтаны почти не издают. Слышны лишь хлопки крыльев во время подскоков. Дерутся турухтаны, в общем, мало, чаще имитируют драку. Их брачный наряд — пример необычайного полиморфизма: среди самцов нет двух одинаковых. Особенно разнообразна окраска перьев воротника, головы и нижней стороны — наиболее заметных частей тела. Встречаются птицы с черными, рыжими, охристыми, серыми, пестрыми воротниками. Одним словом, каждый самец индивидуален, помечен природой своим цветом.